– То есть получается, что и Бремм шантажировали, как и Марину Мартынову. – Лев Иванович подумал, встал и подлил себе еще немного горячей воды в кружку с кофе. – А что стало с этими фотографиями? Ты не узнал адрес, с которого их прислали?

– Он все удалил – и фотографии, и вообще всю почту, – ответил Станислав. – Отдал ноутбук жены старшей девочке. Он тогда еще не знал, что Летицию шантажировали и что этими фотографиями будут интересоваться в полиции.

– А как насчет ценных вещей и денег? Бремм тоже выносила их из дому?

– В том-то и дело, что выносила, но не совсем из дому. У нее был свой личный счет в банке. Выходя замуж повторно, она продала свою квартиру и взяла с первого мужа хорошие отступные по брачному контракту. Ее муж развелся с ней, встретив другую женщину, и ушел из семьи, – пояснил Станислав и продолжил: – Все деньги, которые она хранила на этом счету, пропали. Вернее, она сняла их все, не уведомив об этом мужа. Но и это еще не все. Пропали из банковской ячейки и все ее драгоценности, среди которых были и антикварные ювелирные безделицы, подаренные ей Ираклием Арсеновичем на свадьбу и на разные семейные юбилеи.

Станислав залпом допил остывший кофе и, прочистив горло, продолжил:

– И что больше всего потрясло Ираклия Арсеновича – Летиция сняла все деньги со счета старшей дочери. На этот счет переводились алименты, причем немалые, от первого мужа. Дети ни в чем не нуждались, а поэтому было решено открыть отдельный счет и переводить туда алименты, доступ к которым девочка могла получить после восемнадцати лет.

– Это уже серьезно.

– К сожалению, все эти факты были выявлены только через две недели после похорон Летиции. Ее муж думал, что деньги она передала своему любовнику за молчание, и спустил все на тормозах, полагая, что выносить грязное белье из дому будет в ущерб девочкам, а потому и не стал обращаться в полицию.

Крячко и Гуров некоторое время молчали, а потом Лев Иванович сказал:

– Знаешь, версия о любовнике, который шантажирует свои жертвы, выманивая у них деньги, хороша и для Мартыновой, и для Бремм. Но как быть со Светланой Усовой? Она была дама вдовствующая, свободная от супружеских обязательств, жениха у нее тоже не было… Хотя, может, я и не прав… Сестра Усовой говорила, что Светлана якобы нашла себе какого-то бизнесмена, за которого рассчитывала выйти замуж.

Гуров рассказал Крячко подробности своего разговора с Варежкиной и спросил, что тот по этому поводу думает.

Крячко ненадолго задумался, а потом предположил:

– Может, этот самый бизнесмен и был аферистом, который выманивал у Мартыновой и Бремм деньги с помощью шантажа? Просто с Усовой он разыграл другую партию. Предположим, сказал, что ему нужны срочно деньги, чтобы выкупить какие-нибудь активы, ценные бумаги или что-то еще, и это сделает его, а значит и их, еще богаче. Обвел богатую вдовушку вокруг пальца и был таков. Та же, поняв, что осталась без денег, квартиры и прочих благ, и лишившись надежды на скорое безбедное замужество, покончила с собой.

– Тоже вариант, – согласился Лев Иванович. – Но меня смущает один факт. Все три женщины знали Петрыкину и ходили в ее центр психологического здоровья «Поверь в себя».

– Я тоже подумал о том же самом, – кивнул Крячко, и оба оперативника снова замолчали.

– Кстати, ты сказал, что у Виталия есть какие-то новости по машине, – прервал молчание Лев Иванович.

– Есть, но не по машине. Он мне звонил и рассказал, что беседовал сегодня с продавцом ларька, а вернее, маленького магазинчика, окна которого выходят как раз на сторону крыльца «Сварога». Так вот, продавщица рассказала, что машину она не рассмотрела, а вот на двух мужчин, которые спускались с крыльца агентства примерно без четверти двенадцать, она обратила внимание. Кстати, женщина только от Виталия и узнала об убийстве. Она работает по графику сутки через трое, и в субботу ее сменили в семь утра. То есть еще до того, как к «Сварогу» подъехала полиция во главе с Телегиным.

– Ну-ну, не тяни, – поторопил его Гуров.

– Она вышла покурить на свежий воздух и видела, как двое высоких и широкоплечих мужчин выходили из «Сварога» и спускались с крыльца. Двери один из них захлопнул и еще и проверил, хорошо ли закрыты. Ее они не видели, хотя остановились и осмотрелись вокруг, прежде чем идти к машине. Она стояла немного в стороне, и свет от лампы над входом на нее не падал. Хозяйка ругается, если продавцы, покурив, раскидывают окурки возле входа в магазин. Вот она и отошла.

– Она хорошо рассмотрела этих двоих?

– Да, просто отлично. Завтра после смены обещала приехать в управление и дать их точное описание.

– Вот и сравним с тем описанием, которое у нас уже имеется. Мне кажется, что это наши убийцы и есть, если судить по их комплекции, – заметил Лев Иванович. – Даже если версия афериста-любовника верна, то наверняка он действовал не один.

– Итак, какие у нас с тобой вырисовываются версии?

Гуров не успел ответить, как телефон опять зазвонил. Посмотрев на номер, он коротко бросил Станиславу: «Это Герасимова», и ответил:

– Слушаю вас, Юлия Владимировна.

– Здравствуйте, Лев Иванович. Нам нужно с вами встретиться и поговорить, – категоричным, не терпящим возражения голосом заявила секретарша.

– Что-то случилось?

– Случилось. Убили нашего шефа и друга – Игоря Михайловича Зайченко, и мы с Эдиком не можем оставаться в стороне. Мы хотим помочь в расследовании. Просто так сидеть сложа руки мы не согласны. Или вы уже…

– Нет, мы еще никого не нашли, – ответил Гуров. – Но у нас есть две версии, которые нужно срочно проверить. – Он немного подумал, а затем сказал: – А знаете что? Если вам с Эдуардом Сергеевичем не трудно, приезжайте сейчас в Москву и подъезжайте к Главному управлению МВД. Я вас встречу, все расскажу, и мы вместе со